Явка с повинной (в дополнение к предыдущему)
Шойгу обвёл суровым взглядом растерянных генералов.
– Я срочно собрал вас, товарищи, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, – сообщил он. – Украина объявила нас в розыск. Мужайтесь.
Кто-то из генералов вскрикнул, кто-то побледнел, а кто-то принялся отправлять родным прощальную смс.
– Живым они меня не получат, – мрачно заявил командующий ВДВ, расстёгивая кобуру.
– Это не выход, генерал-полковник! – остановил его Кужугетович. – Предлагаю другой вариант – явка с повинной.
На лицах генералов промелькнуло облегчение.
– Вам хорошо, – горько сказал командующий ВКС. – Вас просто в подвал СБУ кинут, а у меня на руках кровь тысяч невинных исламистов. Они ко мне и так по ночам приходят, качают головами и печально спрашивают: «Эй, зачем так некрасиво поступил, уважаемый?». Мне реально светит гаагский трибунал, самый справедливый трибунал в мире.
– Ничего, мы наймём вам лучших адвокатов, Фейгина или Новикова, – утешил его Шойгу и приказал всем обречённым. – С собой в камеру брать только самое необходимое и дорогое. Ну и зубные щётки не забудьте.
Утром Сергей Кужугетович выглянул в окно и понял, что генералы взяли самое для себя дорогое – две общевойсковых армии, восемь полков ВВС, три бронетанковые дивизии, четыре дивизии ВДВ и два полка морской пехоты. И конечно не забыли зубные щётки в виде пяти бригад спецназа ГРУ.
В сторонке безутешно плакал командующий РВСН, сокрушаясь о своих стационарных позициях межконтинентальных ракет:
– Ракеты совсем новые… С разделяющимися боеголовушками, родные… Как они теперь без меня?
Шойгу задумчиво взглянул на уходящую за горизонт колонну тягачей с «Ярсами».
– Да! Всё что наскрёб! И что? – перехватил его взгляд командующий РВСН. – Они мне душу согреют, когда я с вами в подвал СБУ пойду!
Через два дня все преступники уже были в Киеве.
– Сообщите, что прибыл Шойгу с остальными подсудимыми генералами на явку с повинной! – приказал Шойгу.
Весь день над Киевом кружили вертолёты, по улицам ездила бронетехника, взывая в громкоговорители: «Пан Луценко, пан Порошенко! Сдаёмсу! Просим представителей Украины принять нашу явку с повинной!»
Но всё было напрасно – лишь шуршали на ветру сотни плакатов «Слава Российской Армии – армии визволителей!», да выстраивались к полевым кухням тысячи голодных киевлян.
Шойгу, сидя в командном БТР «Курганец-25», как раз с интересом смотрел шоу Савика Шустера, где Савик, с георгиевской ленточкой на груди проводил опрос на тему: «Бандеровцы, кто они? Твари или просто скоты?», когда его отвлёк адъютант:
– Мы нашли подвалы СБУ, товарищ генерал армии! Там, увы, никого. Только десятки повесившихся, в том числе прокурор, открытые сейфы, кучи экскрементов и разбросанные документы на полу.
Шойгу нахмурился:
– Но сдаться-то кому? Я цивилизованный человек и если меня вызвали в суд, я хочу дать показания!
Адъютант развёл руками:
– Спецназ сообщил, что президент Украины в Берлине.
– Едем в Берлин! - приказал Шойгу.
Берлин встретил явившихся с повинной идеально белыми флагами изо всех окон.
– У них что? – удивился Кужугетович, выглянув из головной «Арматы». – День стирального порошка «Ариэль»?
– Генетическая память, – пояснил адъютант. – Цивилизованные люди – старые традиции почитаются строго.
– Устал я, что-то, – вздохнул Шойгу. – Давайте уже сдадимся хоть кому-нибудь.
Через час к нему вышел вице-канцлер Штайнмайер, который сообщил, что фрау канцлерин засунула ампулу с цианистым кальцием в рот Порошенко и затем отравилась сама, приказав, напоследок, пустить воды Шпрее в берлинское метро. И что новая и свободная Германия рада видеть российских освободителей.
Шойгу понурился, сказал «Ну, вот опять…», и приказал всем возвращаться домой.
И только тягач «Ярса» никак не мог выбраться из Гааги, застряв кабиной в зале трибунала, а кормой – в булочной на другом конце городка.

(с)

советская империя как империя наоборот
А так же к вопросу о том, кто кому должен за "оккупацию", и о том, чем отличалось "врывание в кишлаки и аулы" с последующим оставлением там больниц и университетов в стиле классической империи и в стиле империи советской:

Сразу после образования Советского Союза в конце декабря 1922 г. в новом государственном образовании был сформирован общесоюзный бюджет, а в его рамках постановлением ВЦИК от 21 августа 1923 г. был создан Союзно-республиканский дотационный фонд СССР, средства из которого стали направляться на экономическое и социальное развитие кавказских, среднеазиатских и других союзных республик, включая Украину (Образование Союза Советских Социалистических республик. Сб. документов. М.: 1972. С. 23–24).

Весь этот Фонд формировался за счёт поступлений из РСФСР (из союзных республик просто нечего было брать). В отличие от РСФСР, в бюджеты союзных республик полностью зачислялись сборы налога с оборота (один из основных источников бюджетных поступлений), также полностью оставался в республиках подоходный налог. И хотя российская экономика играла решающую роль в формировании упомянутого Фонда, дотациями из него она никогда не пользовалась. Как откровенно признавал в 1930-е гг. Г. К. Орджоникидзе, «Советская Россия, пополняя наш (Грузинской ССР) бюджет, дает нам в год 24 млн рублей золотом, и мы, конечно, не платим ей за это никаких процентов… Армения, например, возрождается не за счёт труда собственных крестьян, а на средства Советской России» (См.: Куличенко М. И. Образование и развитие Союза ССР. Ереван: Айастан, 1982. С. 258).

Доктор экономических наук профессор В. Г. Чеботарёва на международной конференции в Москве в 1995 г. привела расчёты, которые показали, как протекал процесс перекачки прибавочного продукта из РСФСР в союзные республики.

Во-первых, денежные вливания в чистом виде. Опубликованные отчёты Минфина СССР за 1929, 1932, 1934 и 1935 гг. позволяют сделать вывод о том, что в указанные годы Туркменистану в качестве дотаций было выделено 159,8 млн руб., Таджикистану — 250,7 млн руб., Узбекистану — 86,3 млн руб., ЗСФСР — 129,1 млн. рублей. Что касается, например, Казахстана, то до 1923 г. эта республика вообще не имела своего бюджета — финансирование её развития шло из бюджета РСФСР.

Но в расчёт следует включать не только чисто денежные вливания. На протяжении десятков лет, кроме чисто денежной дани Россия отдавала союзным республикам «свой самый драгоценный капитал — высококвалифицированных специалистов. В 1959 г. за пределами России находилось 16,2 млн русских, в 1988 г. — 25,3 млн. За 30 лет их численность увеличилась на 55,5 %, а в пределах России — только на 22 %... Представители российской диаспоры создавали значительную часть национального дохода в республиках. Например, до 1992 г. 10 % русского населения Таджикистана производили до 50 % внутреннего национального продукта».

<...>

Любопытную картину в июне 1992 г. нарисовал в этом плане в «Независимой газете» (12 июня) Иван Силаев, первый премьер-министр ельцинского правительства.

Став летом 1990 г. первым председателем Совета Министров независимой России, Иван Силаев обнаружил, что в течение всех лет Советской власти РСФСР ежегодно выплачивала союзным республикам, включая Украину, а с 1940 г. и прибалтийским республикам, по 46 млрд руб. в год. Пересчитав эти деньги по существовавшему в 1990 г. валютному курсу (один доллар США был равен 60 копейкам) премьер в июне 1991 г. доложил первому президенту России Борису Ельцину, что РСФСР ежегодно направляла на развитие союзных республик 76,5 млрд дол.

<...>

В центральных комитетах партии в союзных республиках СССР первым секретарём ЦК назначался, как правило, представитель так называемой титульной нации, а вторым секретарём ЦК (в обязательном порядке) — партийный работник русской национальности. В задачи последнего входило, в основном, соблюдение правил функционирования единой (союзной) экономической политики. В политическую сферу, идеологическую в том числе, этот второй секретарь мог вмешиваться только в исключительных случаях, и то не прямо, а исключительно через Москву.

Не мог он никак влиять и на кадровую политику в республике. Какой бы процент населения некоренной нации ни проживал в республике, все ключевые должности во всех сферах жизнедеятельности республики неизменно занимали представители коренной национальности. Причём, это относилось абсолютно ко всем некоренным нациям и народностям. В Тбилиси, например, могла проживать сколь угодно многочисленная армянская диаспора, но в руководстве города, или республики её интересы представлять мог только грузин.

До 1917 г. цари Дома Романовых проводили совсем иную национальную политику.

Исследуя эту проблему, известный российский историк Алексей Миллер пишет, что до революции «имперская нация», то есть русские, в кадровом составе чиновничества были представлены адекватно их численности, равно как и другие существовавшие на тот момент нации и народности. «Исследуя состав бюрократии на западных окраинах, — пишет исследователь, — следует отметить, что представители местного населения были представлены среди чиновников в пропорциях, которые в целом соответствовали удельному весу различных этнических групп в этих губерниях».

Иными словами, Сталин, как единоличный властитель в СССР с конца 1920-х гг., в этих вопросах кардинально отошёл от политики русских царей, которые, во-первых, внимательно следили за тем, чтобы во властных структурах национальных окраин строго соблюдалось пропорциональное представительство всех народов и наций, проживающих на этих территориях. А во-вторых, наместник «Белого царя» на национальных окраинах отнюдь не был такой, по сути, декоративной фигурой, какой был в союзных республиках СССР русский второй секретарь ЦК союзной компартии.

Как пишет А. Миллер, большевики после 1917 г. вообще создали довольно странную империю. В отношении малочисленных национальностей и народов в её составе СССР вообще представлял собой «империю наоборот». Эту особенность сталинской политики в отношении русских отмечают не только российские историки.

Профессор Гарвардского университета Терри Мартин, пришёл к выводу, что СССР был абсолютно новым видом империи — империи наоборот, а советскую национальную политику он охарактеризовал как «радикальный разрыв с политикой империи Романовых» (Мартин Т. Империя позитивного воздействия: Советский Союз как высшая форма империализма // Ab Imperio. 2002, № 2. С. 55–87).

Вслед за Т. Мартином профессор А. Миллер пишет: «В рамках советской политики государствообразующий народ, русские, должен был подавлять свои национальные интересы и идентифицировать себя с империей положительного действия». Большевики пошли даже на то, что отказывали «в праве на национальную автономию в местах компактного проживания русских в союзных республиках», в «праве на национальное представительство во властных структурах автономных республик», более того, осуждали «русскую культуру как буржуазно-помещичью, как имперскую культуру угнетателей». «Большевики, по сути… создавали национальные элиты там, где их не было или они были слабы. Они распространяли и поддерживали в массах различные формы национальной культуры и идентичности там, где эта задача стояла на повестке дня. Они способствовали территориализации этничности и создавали национальные образования на разных уровнях» (Миллер А. И. Империя Романовых и национализм. Эссе по методологии исторического исследования. Изд. 2, испр. и доп. М.: Новое литературное обозрение, 2010. С. 55, 282, 283).

Отсюда.